«А. Пушкин – наше все: Пушкин – представитель всего нашего душевного, особенного, такого, что остается нашим душевным, особенным после всех столкновений с чужим, с другими мирами, Пушки – пока единственный полный очерк нашей природной личности, самородок, принимающий в себя, при всевозможных столкновений с другими особенностями и организмами, - все то, что принять следует …» ( Григорьев А. А. Взгляд на русскую литературу со смерти Пушкина / А. А. Григорьев // А. С. Пушкин: pro et contra. – Санкт-Петербург: РХГИ, 2000. – С. 122-139.)